Бельцова, Александра Митрофановна (1892-1981)
Сейчас лишь специалистам по искусству Латвии знакомо имя Александры Бельцовой. А между тем творчество этого самобытного мастера сыграло значительную роль в декоративно-прикладном и изобразительном искусстве довоенного периода.
Художница родилась в старом украинском городке с эпическим названием Сурож. Двадцати двух лет она поступила в Пензенскую художественную школу. Ее учеба совпала с трагическими событиями первой мировой войны. Волею судеб в Пензе оказались латышские беженцы, среди которых были молодые художники Конрад Убан, Волдемар Тоне, Екаб Казак, Роман Сута и другие. Бельцова оказалась в центре дружеского интернационального союза, заставившего ее искать новых путей в искусстве уже в революционном Петрограде. Нелегко было найти руководителя в пестром соцветии школ, объединений, группировок, блистательном ряду имен, которые позже составят славу современного отечественного искусства. Она остановила свой выбор на Натане Альтмане, авторе нашумевшего портрета Анны Ахматовой, тонком последователе французского кубизма, щедром на выдумку оформителе революционных празднеств, руководителе Свободных государственных мастерских. Именно здесь, в атмосфере, освобожденной от академических догм, Бельцова постигала основы современной живописной культуры.
В 1919 году молодая художница переезжает в Ригу. Вместе со старыми латышскими друзьями по пензенской школе Бельцова активно участвует в выставках в стране и за рубежом. В 1922 году она стала женой Романа Суты. С этого времени жизнь и творчество непоседливой художницы теснейшим образом переплелись с ее второй родиной.
Имя Александры Бельцовой неразрывно связано с одной из самых ярких страниц декоративно-прикладного искусства Латвии. В 1924 году она, Сута и молодой график Сигизмунд Видберг организовали мастерскую "Балтарс" — "Искусство Балтики" по росписи фарфора. Их деятельность была вдохновлена достижениями советского агитационного фарфора. С технической стороной вопроса был достаточно хорошо знаком Видберг, только что вернувшийся из Советской России, где он занимался в Центральном училище технического рисования под руководством С. Чехонина, одного из создателей этого вида искусства. Художниками двигало желание оздоровить национальное искусство, освободить его от всепроникающей буржуазной эклектики.
В Латвии издавна работали фабрики по производству фарфора известного промышленника М. Кузнецова. Именно его готовую продукцию в первую очередь использовали молодые мастера, работая в технике надглазурной росписи. Они также закупали "белье" польских, чешских и немецких фирм. В конце 1924 года мастерская "Балтарс" уже экспонировала свои первые изделия. Успех не заставил себя ждать. В 1925-м на Международной выставке декоративно-прикладного искусства в Париже работы Суты, Видберга и Бельцовой были отмечены медалями и приобретены для музея фарфора в Севре. За время своего короткого существования (1924-30) мастерская получила признание во многих странах Европы и Америки. Каждый из художников расписывал свои произведения в присущей ему индивидуальной манере. Сута развивал национальные традиции, Видберг обыгрывал четкую рафинированную линию на белом фоне. Бельцова, пожалуй, была наиболее разнообразной по стилю и тематике. Элементы кубизма были ею использованы в достижении декоративных задач. На многочисленных тарелках и вазах она воспроизводит древнерусские и латышские мотивы, религиозные сюжеты, русских красавиц, негритянских идолов, маски венецианского карнавала, сцены из жизни моряков. Она была одной из первых, кто начал использовать беспредметные композиции в декоре сервизов. Никогда ее росписи не вступают в противоречие с материалом и формой предмета. На зеркало тарели "Праздник песни" (1924) она мастерски вписывает монолитную группу трех поющих девушек в традиционных национальных костюмах. Широкий бортик украшен линиями, образующими пятиконечную звезду. В ее концы удачно вкомпонованы элементы народного орнамента, включая излюбленное дерево Аустры. Одна из самых популярных работ Бельцовой — тарель "Маски" (1925). На ее зеркале изображены две полуфигуры, словно увиденные сквозь круглое окно. Кубистические приемы подчеркивают конструктивную цельность группы и ее своеобразную аскетичность.
Характеризуя изобразительное наследие Александры Бельцовой, современный латышский искусствовед сказал, что "между двумя направлениями развития латышской культуры — правым и левым — она поставила себя внутри левого круга". Благодаря жизненным обстоятельствам, ее творчество впитало традиции русской культуры и современного европейского искусства. Латышская живопись придала ему свой национальный оттенок. Ее отношения с авангардом были достаточно типичными для многих мастеров Восточной Европы. Фундаментом их развития стало знакомство с творчеством известных мастеров кубизма Х.Гриса, Ж.Метценже, А.Глеза, снявших остроту и крайности метода Пикассо и Брака. Соблюдая принцип узнаваемости, Бельцова пишет композиции с женскими фигурами — "Женщина в шляпе", "Швеи" (обе — 1922) — с ярко выраженным декоративным началом. В приглушенных сиреневых, серебристо-зеленых тонах решена "светская" композиция "Белая и черная" (1925), изображающая даму с веером в условно китайском костюме, возлежащую на диване, и негритянку на переднем плане. В автопортретах 1917 и 1923 годов черты кубизма проявляются в заостренности деталей костюма и разработке фона. Этот прием наиболее ярко выражен в акварели "Женщина в кафе" (1920-е).
Обращаясь к портрету, Бельцова ставит акцент на подчеркнуто графическом решении образа — "Портрет А.Озолини-Краузе" (1920-е). Ее моделями были многие деятели латышской культуры. В шестидесятые годы, обратясь к памяти, она воссоздавала облик лучших представителей латышской интеллигенции — Яниса Райниса, Александра Чака, Линарда Лайцена, Лидии Аузы. Данью "суровому стилю" можно назвать портрет известной современной писательницы Визмы Бельшевицы.
С годами менялся творческий почерк Бельцовой. Уже в конце 1920-х годов появились тенденции к более непосредственному отражению реального мира. В картине "Две подруженьки" возобладало теплое эмоциональное начало. Динамика развития творчества художницы наглядно ощутима при сравнении "Натюрморта с игрушками" (1924) и "Натюрморта с рыбами" (1960). В первом — выразительная жесткость декоративного языка, а во втором — индивидуальная живописная манера, выраженная в свободной компоновке предметов на столе, сливающемся со скупым пейзажем.
Творчество Александры Бельцовой, как и большинства мастеров Латвии, сформировавшихся до 1940 года, практически неизвестно за пределами республики. Настало время этот мир открыть.