Джентилески, Орацио (1563-1638)

Среди последователей Караваджо, великого реформатора европейской живописи XVII столетия, одним из крупнейших и самобытных мастеров был Орацио Джентилески. Он родился в Пизе в профессиональной художественной семье. Его отец, Джованни Баттиста Ломи, флорентинец, переселившийся в Пизу, был ювелиром, а брат Аурелио, ученик Бронзино, — характерным представителем тосканской живописи рубежа XVI-XVII веков. Орацио Джентилески вырос в атмосфере глубокого уважения к лучшим традициям флорентийского искусства и сохранил в своих произведениях стремление к четкому рисунку, ясности и простоте пластического языка.

Между 1576 и 1578 годами юный Орацио приезжает в Рим. Вечный город готовился торжественно отметить "святой" 1600 год: многочисленные заказы папского двора по украшению знаменитых церквей Рима открывали перед мастерами всех специальностей и рангов широчайшее поле деятельности. Биограф римских художников, живописец Джованни Бальоне сообщает, что вместе с ним Джентилески работал над фресковыми росписями Ватиканской библиотеки, а затем под началом Кавалера д'Арпино — ведущего мастера официального римского искусства, принял участие в декорировании церквей Санта-Мария Маджоре и Сан-Джованни ин Латерано. Приобретая навыки в технике фресковой живописи, Джентилески одновременно начинает писать первые картины маслом. Однако, работая бок о бок с мастерами позднего римского маньеризма, он долго не мог обрести собственного художественного лица. И лишь знакомство с искусством Караваджо в корне изменило творческую судьбу уже немолодого и зрелого живописца.

Джентилески лично знал Караваджо, о чем красноречиво свидетельствуют источники. В 1603 году он вместе с Караваджо и двумя другими художниками был вызван в суд по поводу распространившегося в Риме пасквиля, направленного против Бальоне, уже упоминавшегося ранее посредственного живописца. Отвечая на вопросы суда, Джентилески, в частности, сообщил, что одалживал Караваджо монашеский плащ и "пару крыльев", которые тот, по-видимому, использовал в работе над своими картинами. Но еще более определенно об увлечении живописца из Пизы личностью и творчеством Караваджо свидетельствуют его собственные произведения начала XVII века. Джентилески оказался одним из первых художников, кто понял истинный характер новаторского искусства Караваджо и развил идеи великого мастера в своей собственной творческой манере.

Самое сильное впечатление произвели на Джентилески ранние картины Караваджо, такие как "Отдых на пути в Египет" (Рим, галерея Дориа Памфили), "Св. Екатерина" (Лугано, колл. Тиссена), "Лютнист" (Ленинград, Государственный Эрмитаж). Их жизненная конкретность, глубокое обаяние, поэтичность настроения нашли живой отклик в художественном восприятии мастера из Пизы. Влияние Караваджо означало настоящий перелом в творческом развитии Джентилески. В прелестной "Мадонне с младенцем" из флорентийского собрания Контини-Бонакосси, написанной в 1609- 1610 годах для герцога Мантуи, в "Св. Цецилии" из миланской галереи Брера обращают на себя внимание укрупненный масштаб фигур, сильные контрасты света и тени, особая пластическая достоверность образов, которые, без сомнения, являются прямой данью урокам Караваджо.

Подобно молодому ломбардцу, Джентилески любит однофигурные композиции. В картине "Девушка со скрипкой" (Детройт, Художественный институт) он изобразил в образе святой Цецилии, покровительницы музыки, свою дочь, талантливую художницу Артемизию Джентилески. Словно охваченная порывом поэтического, "божественного" вдохновения, изображенная на холсте молодая женщина воспринимается как предельно достоверный, полный жизненных сил образ. Помещенная на темном нейтральном фоне ее фигура привлекает внимание своей пластической активностью, силой гармонического движения, величественной красотой физически совершенного облика. В этой композиции Джентилески, вслед за Караваджо, утверждает эстетическую ценность явления, увиденного им в реальной жизни. А чтобы передать его неповторимую индивидуальность, только ему присущие черты и качества, Джентилески использует открытую Караваджо систему художественных средств, главным среди которых становится свет.

Одной из лучших картин мастера, написанных им в Риме между 1615 и 1620 годами, по праву считается знаменитая "Лютнистка" (Вашингтон, Национальная галерея). Словно прислушиваясь к едва различимому трепетному звуку лютни, молодая музыкантша задумчиво склонила голову к инструменту. Мягкий поток света, врываясь в темноту комнаты, выявляет окружающие предметы — ноты, музыкальные инструменты и фигуру самой девушки. Свет словно вбирает в себя музыкальные звуки, вибрирует от прикосновения пальцев к струнам лютни, заставляя вслушиваться в их тихий перезвон. Он рождает особую лирическую атмосферу, полную поэзии, тепла, живого дыхания юности. В этой картине Джентилески предстает мастером, полностью сложившимся и оригинальным. Уроки Караваджо органично претворены им в собственную художественную речь, неторопливую, четкую, исполненную благородства. Светотень у Джентилески более мягка и прозрачна. Его колорит, изысканный и тонкий, отличается светлой гаммой: он строится на сочетании холодных голубых, желтых, сиреневых тонов. Особое мастерство проявляет художник в изображении одежды, в характеристике тканей, в разработке складок. Недаром Роберто Лонги, известный исследователь итальянского искусства, назвал Джентилески "самым замечательным портным и ткачом в истории живописи".

Эти качества искусства Джентилески расцветают в полную силу, когда мастер покидает Рим. Еще находясь в Вечном городе, он работал для собора в Фабриано, в области Марки, а в 1621 году уезжает в Геную. Длившийся около трех лет генуэзский период составил одну из вершин его творческой деятельности. Здесь Джентилески встречается с Ван Дейком, здесь он пишет две версии знаменитого "Благовещения", отмеченного классической чистотой, лирической созерцательностью настроения, рафинированной красотой цвета. Один из вариантов этой прославленной картины, написанный около 1623 года для правителя Савойского герцогства Карла Эммануила I, был отправлен из Генуи в Турин и сейчас находится в туринской галерее Сабауда. Отчетливее многих других полотен Джентилески эта картина продемонстрировала особое место художника в итальянской живописи XVII века. В годы, когда в искусстве Италии утверждается стиль барокко, с его пышностью, открытой динамикой, Джентилески сохраняет в своих произведениях простоту и сдержанность образного строя, строгую сосредоточенность настроения, погруженность в мир интимных переживаний человека и природы.

Последние тринадцать лет жизни художник провел вдали от Италии. В 1625 году из Турина он уезжает в Париж, а с 1626 года и до самой своей смерти его деятельность протекала в Англии. Работая в Лондоне при дворе Карла I и герцога Бекингэма, итальянский художник покорил английскую знать утонченным аристократизмом своего искусства. Его склонности, отмеченные Лонги, достигают в эти годы наивысшего развития. Но и в поздних своих картинах Джентилески сохранил кристальную чистоту света, четкий рисунок, пластическую значимость образа. И лучшим свидетельством тому является написанное около 1626 года полотно "Отдых на пути в Египет" (Париж, Лувр) с его поэтизацией дневного света, задумчивой созерцательностью, которые оказали сильное влияние на живопись многих европейских мастеров от братьев Ленен до Вермеера.