Тырса, Николай Андреевич (1887-1942)
Одно из самых привлекательных имен в ленинградской школе книжной и станковой графики 20-30-х годов — имя Николая Андреевича Тырсы. А ведь в эту школу входят такие признанные мастера, как Лев Бруни и Владимир Лебедев, Георгий Верейский и Николай Лапшин, Владимир Конашевич и Юрий Васнецов. И все-таки в этой блестящей плеяде имен Тырсу отличали и особая стойкость личной творческой позиции — его стиль оставался неизменным на протяжении всего творчества, и редкая художественная культура, и непогрешимая безупречность вкуса.
В историко-художественном аспекте для нас Н. А. Тырса — это прежде всего один из основоположников иллюстрированной детской книги. Он был в числе первооткрывателей этой сложной области графического искусства. За предельно малый срок была создана целая система оформления детской книги, отвечавшая требованиям времени. Книжки, созданные ленинградскими мастерами в содружестве с Маршаком, Житковым, Бианки, Чуковским, Тихоновым, неразделимы в своем литературном и изобразительном исполнении. Они явились самостоятельным и значительным фактом в общей художественной культуре того времени. Сам Николай Андреевич Тырса говорил, что иллюстрации для детей наравне с другими видами и жанрами искусства участвуют в формировании художественного стиля времени.
Это происходило в первую очередь потому, что реальная окружающая жизнь, которая находила отражение в детской книге, представала под рукой иллюстратора, как говорил Тырса, "сконцентрированной в художественном выражении". Одним из ярчайших проявлений этого закона стали работы самого художника. Он иллюстрировал природоведческие книжки В. Бианки и Б. Житкова, и перед юным читателем зрителем с первозданной свежестью и остротой открывался мир лесов, мир животных. Когда Тырса давал изобразительную жизнь книгам В. Каверина ("Осада дворца", 1926), Н. Тихонова ("Военные кони", 1927), Г. Белых и Л. Пантелеева ("Республика ШКИД", 1927), М. Зощенко ("Рассказы о Ленине", 1939), то воссоздавал для детей ярко, образно, но не приукрашивая суровую романтику революции, гражданской войны, жизнь беспризорной детворы — ее "перековку". Когда художник изображает пионерию второй половины 20-х годов (С. Маршак "Отряд"), то его язык становится мажорнее, оптимистичнее.
Надо сказать, что Тырса никогда не стремился к более или менее точному воспроизведению примет социально-предметной среды, психологии в образных характеристиках. В своих автолитографиях или черной акварели в скупой, лаконичной форме, в динамичной композиции, в беглой эскизности линейных рисунков он как будто мгновенно и навсегда схватывал самую образную суть той или иной ситуации, положения, характера. Когда начинающий писатель Л. Пантелеев, представитель совсем иной историко-культурной среды, нежели та, к которой принадлежал Тырса, пришел, с известным сомнением, посмотреть впервые иллюстрации художника к его "Республике ШКИД", то он был поражен меткостью, безошибочной точностью в передаче атмосферы книги, портретов ее героев, которых Тырса, разумеется, не видел и видеть не мог.
Эта точность художественного выражения явилась результатом большого жизненного и творческого опыта. Тырса, как и многие художники его круга, был далеко не только книжным иллюстратором. Он был тонким живописцем, мастером станковой и прикладной графики, занимался эстампом и карикатурой, даже стеклоделием.
Впервые ярко и значительно выступил Тырса в начале 1910-х годов с большой серией рисунков натурщиков, выполненных углем. В них в полной мере выразилось пластическое мышление молодого художника, отбрасывающего мелкие подробности в изображении модели, но вместе с тем утверждающего эстетическую ценность реальности. Эти работы Тырсы воспроизводились в авторитетном художественном журнале того времени "Аполлоне" и благожелательно комментировались видными критиками — Н. Радловым и Н. Пуниным.
Во второй половине 1920-х — 1930-х годах Тырса занимается не только чистой живописью, но выполняет и рисунки кистью в одном цвете, и они остаются в полной мере носителями живописного начала. Художник пишет сельские и городские виды, портреты и обнаженную модель, интерьеры и натюрморты. И повсюду он стремится уловить и запечатлеть едва различимые светотеневые градации, богатство и закономерность цветовых созвучий, вибрацию атмосферы, игру силуэтов. Подлинными шедеврами этого времени становятся его "Автопортрет" и "Женский портрет", "Портрет А. Ахматовой", "Обнаженная модель", "Шхуны на Неве" и другие работы.
Замечательно и характерно для этого выдающегося мастера, что, несмотря на утонченность, некоторую, казалось бы, камерность своих станковых работ, он всегда стремился к широкому зрителю. В одном случае этому способствовала его работа над иллюстрированием детской и взрослой литературы, в другом — путем к зрителю были литографии для массовых эстампов, это были плакаты и пригласительные билеты, карикатуры на фашистов в период ленинградской блокады.
Мечта Николая Андреевича Тырсы соединить высокое искусство непосредственно с жизнью проводилась им последовательно и глубоко не только в собственном творчестве, но и в его большой преподавательской деятельности, частых выступлениях на выставках и обсуждениях, в общении с молодежью. Многое из того, что начинал или предполагал начать художник, стало возможным только через десятилетия, — это доказало, таким образом, художественную значительность его воззрений и стремлений, неповторимость его творческого пути в искусстве.